В конце XX века для всего мира стало очевидно, что без решения проблемы загрязнения окружающей среды, в частности утилизации отходов, человечество обречено. Рост онкологических заболеваний, появление новых, ранее неизвестных хворей — все это недвусмысленно сигнализирует нам, людям, о том, что механизм самоуничтожения необходимо остановить.
Мы просто не имеем права оставить наших даже не далеких потомков, а детей и внуков ни с чем — с воздухом, которым нельзя дышать, землей, на которой практически ничего не растет, и водой, в которой больше нет ничего живого. А между тем за буквально сто с небольшим лет мы умудрились очень серьезно навредить хрупкому миру, в котором живем. К этому во многом привели эгоизм и бездумное потребительство, возведенное в ранг чуть ли не философии. И если продолжать делать вид, что природа как-то сама со всем справится, еще на нашем веку станут реальностью многие жуткие картины из фильмов-антиутопий.
При этом немаловажно и то, что многие ресурсы, в частности нефть, являются невосполняемыми и довольно скоро попросту закончатся. В связи с этим уже сейчас все чаще говорится с самых разных трибун, что мусор — это ресурс будущего, начинать осваивать который необходимо уже сейчас.
Кроме того, важную роль играют усилия, направленные на просветительскую работу. В частности, сейчас до 15 ноября 2018 года проходит акция «Искусство ради экологии», организованная департаментом природопользования и охраны окружающей среды города Москвы, в которой принимают участие москвичи и обозреватели и колумнисты Федерального агентства новостей.
В рамках проекта москвичи могут сдать бытовые отходы в одну из 10 точек РСО в Москве, участвующих в акции, и взамен получить специальный экобилет, дающий право на посещение различных культурных площадок города Москвы — в музеи, на выставки, театры, концерты и образовательные центры. Для получения билета необходимо сдать не менее 2 кг стеклянных или пластиковых бутылок, макулатуры или алюминиевых банок. Более подробная информация — на сайте www.artecolog.ru.
ФАН обсудил аспекты современного подхода к раздельному сбору и переработки мусора с официальным оператором по вывозу и утилизации мусора в Москве с директором по связям с общественностью группы компаний «ЭкоЛайн» Еленой Вишняковой.
— Ваша компания занимается сбором и сортировкой отходов или переработкой тоже?
— Мы являемся оператором по управлению отходами в Москве, и наша работа с отходами заканчивается на этапе перевозки их переработчику. То есть мы сами их не перерабатываем, по крайней мере сейчас.
— Что вы собираете? Какие отходы принимаются?
— Мы используем наиболее удобную для пользователей двухфракционную систему сортировки — это когда человек отделяет мокрые отходы от сухих. К сухим отходам, которые в дальнейшем подлежат переработке, относятся бумага, то есть любая макулатура, упаковки «Тетрапак», пластик, стекло и металл.
— Как вам кажется, откуда берутся слухи о том, что раздельный сбор отходов в России — фикция? Часто приходится слышать, что контейнеры только для вида стоят, а потом отходы сваливаются вместе и едут на полигон… В чем причина недоверия?
— В первую очередь, наверное, в недостатке информации на эту тему. И мы над этим усиленно работаем, стараясь популяризировать и больше рассказывать о том, как налажен и как организуется раздельный сбор и переработка мусора в России. Потому что буквально за последние 10 лет наша страна прошла огромное расстояние в этом деле, сделала огромный рывок вперед, но пока этого все еще недостаточно для того, чтобы сделать раздельный сбор привычным для всех, а не только для людей, увлеченных экологией и сохранением окружающей среды.
Вообще, мусор — это такая стигматизированная часть нашей жизни, люди предпочитают его не видеть. То есть взял что-то, выбросил в ведро, закрыл его крышкой, закрыл крышку шкафчика, затем выбросил его на помойку и забыл. На помойку заглядывать никто не хочет — это неприятно, некрасиво. К сожалению, из-за роста маркетинговых, упаковочных стратегий проблема мусора вышла на новый уровень. Мы видим, какие неудобства проблема мусора доставляет жителям тех населенных пунктов, которые расположены вблизи полигонов. Поэтому сейчас, особенно в Москве, очень важно внедрять и понимать смысл раздельного сбора отходов и усиливать его.
Как решается вопрос с загрязненными отходами? Несмотря на то что в Интернете и на контейнерах есть инструкция, где написано, что использованную тару и упаковки надо мыть, очевидно, что не каждый идеально моет, а кто-то вовсе не станет мыть свою бутылку из-под сока или кефира…
Это очень плохо. Пищевые отходы могут сделать любые, даже самые тщательно отобранные отходы непригодными к переработке. Неприятный запах, идущий от помойки и полигонов, связан с разложением пищевых отходов.
То есть самое главное в разделение — это категорически отделить их от пищевых и высушить эти отходы. Если вы в раздельные отходы положите стеклянную бутылку с остатками жидкости, к примеру молока или сока, сама стеклянная бутылка, конечно, от этого не пострадает. Но вылившийся сок может испортить макулатуру, которая находится в этом контейнере.
Соответственно, любые отходы должны быть обязательно просушены и их перед этим хотя бы нужно ополоснуть. Мыть необязательно, но удалить остатки еды очень важно. Заплесневевшие отходы не являются отходами — они становятся мусором. Поэтому это крайне важно. Первая часть — это разделить, вторая часть — это промыть и просушить. Если этого не сделать, то отходы переработать не получится.
— То есть я правильно понимаю, что понятия «отходы» и «мусор» — это разные категории?
— «Отходы» в профессиональной лексике используются вместо понятия «мусор», в то время как «мусор» — это более разговорное слово. Но когда мы говорим о раздельно собранных отходах, это уже не мусор, это вторсырье. Это отходы, которые могут быть переработаны, но поскольку это очень длинно звучит, то мы просто говорим «отходы». Раздельно собранные отходы, которые кладутся в сетку для раздельного сбора, — это не мусор, это вторсырье.
Как известно, большую проблему представляют органические отходы, в частности пищевые. Ведется ли работа в России по организации сбора и утилизации либо переработки таких отходов отдельно от твердых бытовых? В частности, использование их в качестве удобрения или корма для животных…
Это очень хороший вопрос, потому что здесь он делится на три категории ответственности. Опять же, вот эта стигматизированность отрасли, нежелание с ней соприкасаться у обычных пользователей, не дает им понять, что проблема мусора решается в первую очередь на уровне потребителя, который создает этот мусор.
В первую очередь отделение пищевых отходов должны произвести сами потребители. Их можно утилизировать в ящике для компостирования, который стоит на балконе, либо есть специальные установки для компостирования, которые выглядят как термоспоты для чая. Туда закладывается весь собранный пищевой мусор, и он за ночь высушивается и измельчается буквально до горсточки сухого компоста, который можно высыпать во дворе на газон.
Наиболее удобный способ работы с пищевыми отходами на уровне обычного дома — это установка диспоузера. Это измельчитель пищевых отходов, который ставится под раковиной и содержит в себе и колено от раковины, и мельницу, которая перемалывает остатки еды.
Я его поставила у себя дома и теперь всем хожу и рассказываю, насколько это круто. Это когда ты ополаскиваешь тарелку, не вынимая остатки еды из отверстия раковины, а наоборот — запихивая их внутрь. Это даже приятно делать! Потом нажимаешь на кнопку, и отходы перемалываются и через канализацию на выходе попадают на станции биогаза.
Вторая категория ответственности — это производители еды, которые производят их в тех количествах, при которых остается множество остатков. Это рестораны, кулинарии, пищевые комбинаты и так далее. К примеру, возьмем город Санкт-Петербург, где существует очень старый фонд «Ночлежка». Этот фонд помогает бездомным и людям, оказавшимся в сложной ситуации без жилья. Они наладили на весь город огромный проект фудшеринга, когда большое количество ресторанов отдает оставшуюся еду.
Это налаженная система, при которой около ресторанов не образуется толпа людей, просящих еду, а когда остатки еды складываются и отправляются в пункты приема, и люди, которые испытывают затруднения в своей жизни, получают эту еду и ее едят. Это не испорченная, абсолютно нормальная еда, просто она лишняя. Вообще тема лишней еды относится к теме разумного потребления, которая очень важна, когда мы говорим об управлении отходами. Я видела просто катастрофические цифры по производству лишней еды в мире, которая в итоге выбрасывается! Недавно моя знакомая чуть ли не с гордостью рассказывала про производителя молока, который не смог договориться с торговыми сетями о постановке его товара на полки и поэтому выливал свое молоко в землю.
Это абсолютная дикость, и здесь ответственность производителя пищевых отходов состоит в том, чтобы не утилизировать, а правильно пристраивать эту еду. Что касается конечной точки, если человек не отделил отходы или ресторан произвел лишнюю еду и бросил ее в контейнер, они поступают в современные экотехнопарки, в системы переработки, сортировки и утилизации мусора. Здесь специальными машинами отделяются пищевые отходы и компостируются в кратерах.
Но из-за того, что они были смешаны с бытовым мусором, они не могут быть использованы для удобрения или для корма. Они используются для технической отсыпки, к примеру, они смешиваются с землей и насыпаются в обочины дорог или когда делается технологическая насыпь. Эта такая земля, которая не является питательной средой, а скорее просто нужна для увеличения массы.
— Что еще из отходов пока в России не перерабатывается?
— Есть проблемы с переработкой некоторых фракций. Во-первых, это термобумага. К ней относятся чеки, которые выдаются в магазинах, банкоматах. Это смешанные материалы, в которые, для того чтобы они скользили при прохождении через аппарат, добавляют фракции пластика, в них почти нет целлюлозы, а перерабатывается именно целлюлоза. Второе — это уже несколько раз переработанная бумага. К примеру, бумажные втулки от туалетной бумаги или упаковки из-под яиц. Это уже переработанная целлюлоза, и повторно ее пустить в работу не получится. Или другие смешанные материалы — к примеру, стаканчики для кофе, которые выдают в кофейнях. Это ламинированная бумага, которую невозможно разделить и переработать. К категории смешанных материалов относится также фотобумага.
Также есть проблема с пластиком. Пенопласт с маркировкой 5 не перерабатывается. Также не перерабатывается черный пенопласт и другие некоторые виды пластика, но мы надеемся, что в ближайшее время будет найдена технология для их переработки. Пластик с маркировкой 3 не перерабатывается, это в основном йогуртные стаканчики, а также пластик 7.
Отдельное внимание я бы хотела уделить такому явлению, как биоразлагаемые пакеты, которые вы можете получить в магазине. Так вот эти пакеты как раз не перерабатываются, так как они не биоразлагаемые, это лишь маркетинговый ход. Во-вторых, это очень тонкий полиэтилен. Чем плотнее полиэтилен, тем выше вероятность, что его можно переработать, чем он тоньше, тем сложнее это сделать. Пищевая пленка, к примеру, не годится к переработке. Смешанные материалы — это фольгированные упаковки от чипсов, шоколадок, пакеты от майонеза.
То есть у нас достаточно много чего не перерабатывается, и тут пока выход только один — человек должен изначально снижать потребление. Не перерабатывается, к примеру, керамическая посуда. Притом что перерабатывается любое тарное стекло — банки или бутылки, то есть полое стекло, но не перерабатываются стеклянные крышки, хрусталь, неэнергосберегающие лампочки. Энергосберегающие лампочки идут в особо опасные отходы.
— Это ситуация в России или в принципе по миру?
— Частично это ситуация в России, но частично это и мировая проблема. В некотором смысле мы еще отстаем, но есть еще предметы, которые нигде нельзя перерабатывать. Например, керамика.
— По вашим оценкам, какой процент населения, скажем, Москвы собирает отходы отдельно и сдает их?
— Мы получаем сейчас около 8% раздельно собранных отходов из всего массива. При этом надо понимать, что мы обслуживаем только Центральный и Северный округ, и это порядка 700 тонн отходов в день. И только 8% из них — это раздельно собранные отходы.
— Но это только ваша компания? Есть ли у вас статистика в целом по отрасли?
— В целом это примерно везде по всему городу, то есть мы находимся в пределах до 10%, а в некоторых округах еще ниже. Есть норматив по расстановке сеток РСО, и этот норматив очень низкий. Поэтому наша компания идет опережающими темпами. Мы понимаем, что завтра это станет необходимым, при этом мы понимаем, что это бизнес, который сейчас пусть и не очень прибыльный, но вскоре станет очень прибыльным. Потому что это технология завтрашнего дня — разделение и переработка.
По норме мы должны ставить 76 точек РСО, а у нас стоит более 550 сеток по своим территориям. Это позволяет как раз развивать РСО. Не могу называть кого-то конкретно, но есть компании, которые этого не делают или делают в рамках нормативов. Конечно, у них эта система ниже и держится на энтузиастах, которые ездят на Artplay или на другие большие стационарные точки РСО, где легко выбрасывать большой объем раздельных отходов. Поэтому пока такая ситуация требует больших усилий. Мы проводим большую работу по агитации, по пропаганде раздельного сбора отходов.
Это нигде не регламентируется, но если людям не объяснить, они просто могут не догадаться, как правильно разделять отходы. Поэтому мы активно общаемся с прессой на эту тему и транслируем эти правила разделения.
— Что, на ваш взгляд, необходимо предпринять для популяризации раздельного сбора и переработки мусора в России?
— Вот сейчас в Москве департамент природопользования и охраны окружающей среды г. Москвы проводит как раз акцию «Искусство ради экологии», партнерами которой мы являемся. Это хороший пример мотивации и приобщения москвичей к практике раздельного сбора отходов. Проект направлен на популяризацию идеи раздельного сбора отходов и ответственного потребления среди москвичей через образование и культуру. Акция проходит до 15 ноября, но уже сейчас можно сказать, что она вызвала большой резонанс в обществе, так как желающих поучаствовать в акции оказалось очень много.
На данный момент в рамках проекта собрано более 2 тонн бытовых отходов. Благодаря акции люди узнают, как и зачем разделять мусор и в какие точки РСО по Москве его можно сдать. Ведь вслед за знанием дальше идет развитие. Поэтому вполне можно надеяться, что, если сейчас человек просто попробовал сдать раздельно мусор ради того, чтобы получить билет, то послезавтра он станет фанатом раздельного сбора отходов. Важно сделать первый шаг, ведь это теория шагов. Когда поначалу ты отделяешь пластик, снимаешь крышки и отдаешь их в «Добрые крышечки», а бутылки отдаешь в ближайшую сетку. На следующий день ты уже разрезаешь тетрапак и моешь его изнутри, ну и так далее.
— А какую роль, на ваш взгляд, должно играть государство в этом вопросе?
— Здесь два пути. Первый путь — это запрещающие штрафы, как в Европе. То есть если ты не разделяешь, то платишь за вывоз мусора 200 евро, если ты разделил неправильно и у тебя попал смешанный мусор, то ты платишь еще 150 евро, а если ты разделяешь и все делаешь правильно, то это будет стоить условно 15 евро. Наш путь, по крайней мере пока, — это стимулирование. То есть если ты разделяешь, то получаешь удовлетворение или развитие инфраструктуры, если его оказывают компании. Конечно, тут требуется участие государства, так как ресурсы государства гораздо выше и пример акции «Искусство ради экологии» — это то, о чем я сейчас как раз говорю.
У нас огромное количество некоммерческих движений, организующих раздельный сбор, и мы им помогаем вывозить этот мусор и проводить различные акции. Но все это, конечно, требует дополнительных усилий, чтобы увеличивать количество разделяемых отходов и поднять их хотя бы до 15%. Такую цель, например, ставит перед собой Москва.
